![]()
Мало какая тема в нашей стране вызывает бурление строго определенных групп общества, как демография. Стоит только произнести это слово, да еще если оно прозвучит с высокой трибуны, немедленно включаются сирены "на болотах" и начинается крик: "Нас хотят заставить рожать, нас хотят загнать против нашей воли в ползунки и подгузники, а мы, свободные женщины, этого сделать не позволим". Как обычно, в запале перевираются и слова, и содержащаяся в них идея: на самом деле речь идет о том, чтобы нас было много, чтобы мы были здоровы и чтобы наша жизнь была наполнена не только йогой и практиками "личностного роста", но и смыслом.Его можно назвать высшим. А еще его можно назвать любовью. Демография, как и любая общественная наука, многопланова, в ней полно цифр, методов прогноза и способов анализа. За всем этим трудно разглядеть зеленеющее древо жизни. Так давайте, отбросив цифирь, поговорим о том, что эту самую демографию двигает вверх. Или, наоборот, толкает вниз.Любовь женщины и мужчины — ну хватит стесняться очевидного — главный мотор положительного вектора в демографии. Двое хотят продолжить себя в детях. Биологических, приемных, биологических и приемных. Родители всегда родители. Дети все прекрасны. Важно, что свое счастье они хотят подарить миру. Поделиться с миром радостью. А "мир" в русском языке означает еще и общество.На протяжении многих лет традиционная семья дискредитировалась всеми возможными средствами, главная ответственность, конечно, и лучше тоже это признать сейчас, лежит на медийных площадках определенного толка. Особенно преуспел, кстати, тот самый "глянец", который наконец-то в том виде, в котором он был занесен в Россию (практически как вирус), из нашей страны убрался. Песня о бесконечном потреблении была умелыми аранжировщиками разложена на разные голоса — и по понятным причинам. "Глянец" — это чтобы продать, от косметики до авто, идеальный потребитель — человек, не думающий о будущем и живущий одним днем. И потому непрерывно покупающий.Следующим шагом была компрометация и, как следствие, обесценивание материнства и отцовства. Болотные сирены завывали на разные лады, что появление ребенка в семье (хотя бы одного) — это прямой путь во мрак нищеты. Эта идея при всей ее глупости не просто "ушла в массы" — ее оказалось нестыдным тиражировать под разными соусами. Ну и не будем забывать, что под раздачу попали не только женщины, но и мужчины. Если первые "плодили нищету", то вторые были "выродками-кукусиками" и главными "бенефициарами патриархата", думающими исключительно о том, как бы "загулять от жены".Эта карикатура, вызывающая смех у здоровых людей, бесконечно мультиплицировалась, представая всякий раз в новом наряде, и справиться с этой гидрой, отрубая ей головы, даже если мы все — коллективный Геракл, просто нереально.Но если предотвратить не получилось, тогда, может быть, стоит возглавить? Давайте вернем любви ее истинное значение, давайте рассказывать — подробно и находя нужные слова для разной аудитории — о том, что жизнь, посвященная йоге, "духовным практикам" и "личностному росту", в определенный момент не то что окончится — она окажется лишенной смысла. Речь не о том, что "некому будет подать стакан воды", это как раз решаемая задача. Некому будет подать этот стакан воды с любовью и нежностью. И этот нюанс сразу меняет перспективы восприятия даже при самом высоком уровне "личностного роста".Нужно не менее откровенно и честно сказать, что материнство и отцовство — огромный труд, требующий и самоограничения, и самоотверженности, но эти качества в нашем народе как раз ценились всегда. Стоит лишь о них напомнить.Стоит прямо заявить, что дети не лишают сил — они их дают. Что родительская усталость бесценна, ее нельзя купить, ее нельзя взять в долг, ее дарит маленький или уже взрослый человек, в которого вложено лучшее, чем обладали оба. Те, кто его вырастили. Или та или тот, кто его вырастил, — и тут не надо стесняться, говоря об одиночном материнстве. Или об одиночном отцовстве.Наша страна прикладывала и будет прикладывать колоссальные усилия, чтобы поддержать семью. Социально, финансово, организационно.Но только деньгами (очень существенными), как и строительством детских садов и школ, демографические проблемы решены не будут. Умная технократия и безупречная система финансовой помощи упрутся в желание, точнее, в нежелание — воспитанное, выученное и поддерживаемое модой — стать мамой и папой. Речь о смене приоритетов и жизненного пути, и общество этот выбор должно научиться поддерживать.Вернуть престиж родительству сложно. Но этот труд всего социума и благодарный, и весомый — в нем залог величия страны. Как, собственно, материнство и отцовство — тот же звездный билет в бессмертие. И да, быть матерью — великий шаг. А воспитание ребенка — повседневное геройство. В понимании этих простых истин — залог нашей общей силы и счастливой, пусть и трудной, судьбы.
Мало какая тема в нашей стране вызывает бурление строго определенных групп общества, как демография. Стоит только произнести это слово, да еще если оно прозвучит с высокой трибуны, немедленно включаются сирены "на болотах" и начинается крик: "Нас хотят заставить рожать, нас хотят загнать против нашей воли в ползунки и подгузники, а мы, свободные женщины, этого сделать не позволим". Как обычно, в запале перевираются и слова, и содержащаяся в них идея: на самом деле речь идет о том, чтобы нас было много, чтобы мы были здоровы и чтобы наша жизнь была наполнена не только йогой и практиками "личностного роста", но и смыслом.Его можно назвать высшим. А еще его можно назвать любовью. Демография, как и любая общественная наука, многопланова, в ней полно цифр, методов прогноза и способов анализа. За всем этим трудно разглядеть зеленеющее древо жизни. Так давайте, отбросив цифирь, поговорим о том, что эту самую демографию двигает вверх. Или, наоборот, толкает вниз.Любовь женщины и мужчины — ну хватит стесняться очевидного — главный мотор положительного вектора в демографии. Двое хотят продолжить себя в детях. Биологических, приемных, биологических и приемных. Родители всегда родители. Дети все прекрасны. Важно, что свое счастье они хотят подарить миру. Поделиться с миром радостью. А "мир" в русском языке означает еще и общество.На протяжении многих лет традиционная семья дискредитировалась всеми возможными средствами, главная ответственность, конечно, и лучше тоже это признать сейчас, лежит на медийных площадках определенного толка. Особенно преуспел, кстати, тот самый "глянец", который наконец-то в том виде, в котором он был занесен в Россию (практически как вирус), из нашей страны убрался. Песня о бесконечном потреблении была умелыми аранжировщиками разложена на разные голоса — и по понятным причинам. "Глянец" — это чтобы продать, от косметики до авто, идеальный потребитель — человек, не думающий о будущем и живущий одним днем. И потому непрерывно покупающий.Следующим шагом была компрометация и, как следствие, обесценивание материнства и отцовства. Болотные сирены завывали на разные лады, что появление ребенка в семье (хотя бы одного) — это прямой путь во мрак нищеты. Эта идея при всей ее глупости не просто "ушла в массы" — ее оказалось нестыдным тиражировать под разными соусами. Ну и не будем забывать, что под раздачу попали не только женщины, но и мужчины. Если первые "плодили нищету", то вторые были "выродками-кукусиками" и главными "бенефициарами патриархата", думающими исключительно о том, как бы "загулять от жены".Эта карикатура, вызывающая смех у здоровых людей, бесконечно мультиплицировалась, представая всякий раз в новом наряде, и справиться с этой гидрой, отрубая ей головы, даже если мы все — коллективный Геракл, просто нереально.Но если предотвратить не получилось, тогда, может быть, стоит возглавить? Давайте вернем любви ее истинное значение, давайте рассказывать — подробно и находя нужные слова для разной аудитории — о том, что жизнь, посвященная йоге, "духовным практикам" и "личностному росту", в определенный момент не то что окончится — она окажется лишенной смысла. Речь не о том, что "некому будет подать стакан воды", это как раз решаемая задача. Некому будет подать этот стакан воды с любовью и нежностью. И этот нюанс сразу меняет перспективы восприятия даже при самом высоком уровне "личностного роста".Нужно не менее откровенно и честно сказать, что материнство и отцовство — огромный труд, требующий и самоограничения, и самоотверженности, но эти качества в нашем народе как раз ценились всегда. Стоит лишь о них напомнить.Стоит прямо заявить, что дети не лишают сил — они их дают. Что родительская усталость бесценна, ее нельзя купить, ее нельзя взять в долг, ее дарит маленький или уже взрослый человек, в которого вложено лучшее, чем обладали оба. Те, кто его вырастили. Или та или тот, кто его вырастил, — и тут не надо стесняться, говоря об одиночном материнстве. Или об одиночном отцовстве.Наша страна прикладывала и будет прикладывать колоссальные усилия, чтобы поддержать семью. Социально, финансово, организационно.Но только деньгами (очень существенными), как и строительством детских садов и школ, демографические проблемы решены не будут. Умная технократия и безупречная система финансовой помощи упрутся в желание, точнее, в нежелание — воспитанное, выученное и поддерживаемое модой — стать мамой и папой. Речь о смене приоритетов и жизненного пути, и общество этот выбор должно научиться поддерживать.Вернуть престиж родительству сложно. Но этот труд всего социума и благодарный, и весомый — в нем залог величия страны. Как, собственно, материнство и отцовство — тот же звездный билет в бессмертие. И да, быть матерью — великий шаг. А воспитание ребенка — повседневное геройство. В понимании этих простых истин — залог нашей общей силы и счастливой, пусть и трудной, судьбы.
