«Мама, тебе нравится так жить?» За что 14-летних подростков обвиняют в терроризме - «Общество»

«Воспринимает школу как враждебную среду, на меры воспитательного воздействия не реагирует, взаимопонимания не находит, отказывается следовать установленным в обществе нормам и правилам», - говорится в постановлении суда о продлении меры пресечения 14-летнему Никите Уварову. Казалось бы, универсальное описание любого подростка. Но Никита и его друзья Денис Михайленко и Богдан Андреев могут провести в тюрьме следующие десять лет: их обвиняют в создании террористического сообщества. ФСБ следила за восьмиклассниками из Красноярского края несколько месяцев, читала их переписки, где они критиковали власть и планировали взорвать здание ФСБ в компьютерной игре Minecraft. Летом 2020 года ребят задержали за расклейку листовок в поддержку политзаключенных. The Insider поговорил с мамой одного из обвиняемых подростков и его адвокатом.

«Не сегодня точно, готовлю передачку, фрукты мою, конфетки разворачиваю… Как туда собираюсь, в депрессию впадаю», — говорит мама 14-летнего Никиты Уварова Анна, когда мы договариваемся об интервью. Ее сына задержали 6 июня 2020 года, на следующий день после того как они с одноклассником Денисом Михайленко расклеили ночью в родном городе Канске листовки с критикой власти, в поддержку фигурантов дела «Сети» и Азата Мифтахова. «Вы жируете, а мы нищаем», — было написано на одной из них. Одну из листовок приклеили прямо на здание ФСБ.

Мальчики только закончили 8 класс, у них было много планов. Мама одного из знакомых ребят по чату во «ВКонтакте» говорит, что они собирались проводить акцию «Еда вместо бомб» - кормить бездомных. «Не слышала об этом, но это в духе Никиты, - подтверждает Анна. - Он просил, если есть деньги на карте, перечислять, когда по телевизору показывали рекламу какого-то фонда, в одном из писем писал, чтобы меньше ему приносили, лучше потратить на благотворительность».

Вместе с Никитой и Денисом задержали еще троих - их приятеля из параллельного класса Богдана Андреева и двух 18-летних ребят, которые были знакомы с ними по переписке. Совершеннолетних задержанных допросили как свидетелей и отпустили, а Никиту, Дениса и Богдана на допросах несколько дней заставляли подписать признательные показания, в которых говорилось, что они создали террористическое сообщество и готовились что-то взрывать. Никита отказался, остальные мальчики под давлением силовиков согласились и подписали.

В обвинении использовали все, что смогли найти в переписках подростков: критику ФСБ, изготовление самодельных петард, игры с огнем в заброшенных зданиях и даже обсуждение взрыва здания ФСБ в компьютерной игре Minecraft, рассказывает мама Никиты Анна Уварова:

«Мама Богдана сказала вскользь, будто ей пообещали, что 205-й статьи не будет. В итоге и Богдан, и Денис всё признали, подписали такой же документ, как тот, что давали нам. Следователи увидели в них слабое звено — на эту так надавили, на ту эдак. Никиту сделали главным организатором всего этого, потому что он никаких признательных показаний не подписывал. У нас подписаны только наши допросы, что мы там взрывали, где покупали. От этого мы не отказываемся и это признаем. Что они взрывали, честно, я не знаю. Что такого серьезного могут сделать дети? Серу какую-то нашли. Когда мы были маленькие, что мы только ни делали. Я прекрасно понимаю подростков, но тогда были времена другие, а сейчас интернет есть, там можно почитать и сделать что-то. Конечно, это очень плохо, но это было во все времена. Основным поводом для задержания были эти листовки и политические взгляды, а остальное все подтянули на статью про терроризм».

Через три дня после задержания Никите, Денису и Богдану предъявили обвинения по статье 205.3 УК РФ «Прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности». Позднее к обвинениям прибавилась 4 часть той же 205-й статьи: »Организация террористического сообщества и участие в нем». Если бы ребята были совершеннолетними, по этим обвинениям им грозило бы наказание от 15 лет до пожизненного заключения. Поскольку обвиняемым нет 18 лет, им могут дать от 7,5 до 10 лет.

Из постановления суда о продлении сроков содержания под стражей:

«Когда мы отказались подписывать признательные, нам на третий день просто принесли готовый протокол допроса и в конце три строчки: «Планировали совершить теракт до 31 августа». Перед фактом поставили и говорят: «Подписывайте». Мы, конечно, отказались. И откуда взялось это 31 августа? Уже потом, когда его задержали и повезли, в дороге ему говорили: «Зря ты не признался. Признался бы, и ничего такого бы не было. Давай, пока еще не поздно». Я, конечно, начала их отгонять от него. Ничего он не делал и ничего подписывать не надо», - рассказывает Анна.

Мама Никиты наняла адвоката на третий день, но следователь отказался с ним встретиться: «Они говорили: «Вам ничего не будет». А нам хотелось поскорее уйти оттуда, чтобы нас в покое оставили. Конечно, нас не били и не заставляли. Но мы люди юридически неграмотные. Мы думали, что раз это полицейские, то все будет по справедливости, они во всем разберутся. Нашли дурочек. Мы же все одинокие мамы. Когда Никиту задержали, меня спросили, есть ли отец у него, я говорю: «Нет», а их это так порадовало. Мужчина есть мужчина в этой ситуации. Они просто воспользовались нашей беспомощностью».

То, что у Никиты нет отца, полицейских очень порадовало. Они просто воспользовались нашей беспомощностью

По словам Анны, во время допросов следователи манипулировали информацией, чтобы заставить мальчиков оговорить друг друга: «Они давили, спрашивали кто и что нес, куда что наливали, говорили: «А вот они совсем другое говорят». Мама Дениса Светлана Михаленко удивилась, когда мы в первый раз встретились и я ей сказала, что мы не признались. В итоге я в суде оглохла, когда услышала, что и Денис, и Богдан подписали документ о том, что просят Никиту взять под стражу, так как из-за этих показаний они боятся за свою жизнь. Светлану Юрьевну я знала с детского сада, дети дружили с детства. Я так поняла, она тоже думала, что мы признались, и что все признались, и что мы на них наговорили. А следователи просто играли так, пытались найти слабое звено».

Несмотря на то, что друзья оговорили Никиту, он переживает за них. «Он мне с первых дней писал: «Как там мои пацаны? Я понимаю, почему они так сделали, обиды на них не держу». В нескольких письмах писал, что скучает по Денису и Богдану. То, что они сделали, можно назвать предательством, а он все равно пишет мне о них с такой добротой», - рассказывает мама.

Из письма Никиты маме:

По мнению представляющего интересы Никиты адвоката «Агоры» Владимира Васина, за ребятами из Канска тоже долгое время следили: «После определенного периода наблюдения за перепиской детей в сети и после того, как нашли листовки с выражением мнения, сотрудники оперативной службы решили, что их нужно брать. По практике знаю, что всегда происходит жесточайший мониторинг социальной сети “ВКонтакте”, пабликов, переписки и т.д., но наружка и прослушка также не исключены. Подростковый (школьный) терроризм стал очень популярным у наших спецслужб и следственных органов. Чувствуется, что взялись основательно. Замечательно, когда государство охраняет своих граждан от терроризма, ведь это опасное и жестокое зло. Плохо, когда на основании одного засекреченного свидетеля-провокатора, текстовой переписки “ВКонтакте”, трех бутылок бензина в гараже, шутейного ролика 14-летнего человека можно обвинить в организации террористического сообщества. Стандарт доказывания по такой категории дел, увы, оставляет желать лучшего, а присяжные малолетнему не положены по закону”.

Подростковый терроризм стал очень популярным у наших спецслужб и следственных органов: взялись основательно

Мама Никиты убеждена, что в деле мальчиков большую роль сыграла школа, в которой они учились, возможно, именно руководство школы дало наводку на них силовикам. Анна вспоминает, как в октябре 2019 года ее вызвали в школу на «совет профилактики». Там социальный педагог поинтересовалась, чем занимается Никита в свободное время. «Я говорю: «Ну, анархизмом каким-то увлекся, «Батьку Махно» уже пятую серию смотрим». Мы с ним разговаривали, но я думала, что пройдет все. Когда я сказала про «Батьку Махно», мне педагог говорит: «Да вы что! Они, может быть, теракт какой-то готовят. Надо взять под контроль». Я не связывала анархию с терроризмом, для меня это заявление стало неожиданностью. Судя по словам соцпедагога, это было в начале октября, тогда они это взяли под контроль. Сейчас я уже начинаю думать, что либо следствие делает такие выводы, что у них переписка началась с того момента, либо все-таки как-то школа им об этом сообщила. Я не могла сопоставить никак анархизм и терроризм. Никита тоже посмеялся, сказал, что это глупости какие-то. Но если это действительно сопоставимо, то школа же могла как-то обращать внимание, рассказывать что-то детям, внушать или выяснять. Если для них это было чем-то страшным, надо было работать с детьми. Я во все это стала углубляться уже после нашей истории. Сейчас я об этом анархистском движении что-то знаю. Читала о том, как в Красноярске тоже задержали подростков, но связать это не могу. “Колумбайн” — вообще не в ту сторону. У нас именно что-то политическое, именно против власти».

Узнав, что мы смотрим «Батьку Махно», учитель возмутилась: «Да вы что! Они, может быть, теракт какой-то готовят»

По словам мамы Никиты, классная руководительница 9 «А» Софья Позычук по запросу прокуратуры написала на мальчика плохую характеристику для суда. “Эта классная мне позвонила потом, после того как я на суде услышала ее характеристику, и сказала: «Мне еще нужна характеристика для Москвы». Я говорю: «Так вы уже написали, у меня волосы дыбом встали от вашей характеристики», а она: «Я не одна писала, а с соцпедагогом». А с соцпедагогом у меня были хорошие отношения. Я потом с ней созвонилась и попросила дать характеристику. Она говорит, сделайте адвокатский запрос в школу и если разрешат, я на суде скажу, что он нормальный ребенок. Но директор не разрешил дать хорошую характеристику. Не знаю, какой интерес у него, но там много всего с его стороны. Я уже потом выводы сделала и поняла, что надо было принимать какие-то меры, а я еще на поводу у школы шла. Они там его гнобили”.

Из постановления суда о продлении сроков содержания под стражей:

The Insider связался с классной руководительницей Никиты, но она отказалась дать комментарий, объяснив это тем, что не может говорить с журналистами без разрешения директора школы. До самого директора дозвониться не удалось. Социальный педагог школы также отказалась прокомментировать The Insider дело мальчиков.

Адвокат Никиты Владимир Васин уверен, что школа в этом деле может стать одним из главных свидетелей обвинения: “Я только что посетил мальчика, дважды направил документы о вступлении в дело, а стадия статьи 217 УПК РФ еще не наступила, поэтому я не могу ответить на этот вопрос объективно. Могу лишь предположить из опыта, что однозначно допросят весь класс, а может, и все классы, завуча, учителей и, конечно же, директора школы, который очень старается и уже заслуживает отдельного внимания”.

По словам Анны, противостояние Никиты со школой началось за год до задержания. Учителя, как это часто бывает, не хотели признавать тот факт, что у восьмиклассника может быть собственное мнение. «До прошлого года хорошо учился, с интересом. Потом, видимо, начали портиться отношения с учителями. В прошлом году он уже с неохотой в школу ходил. Я только после всей этой истории начала понимать, что и учителя были виноваты. У Никиты на все есть своя точка зрения и ему надо ее доказать. Он начинает протестовать, ему рот закрывают. Как-то учительница по английскому спросила: «Какая самая высокая башня?», он сказал, что это башня в Дубае, а она говорит: «Нет». Он давай доказывать, мол, я читал. <Дубайский небоскреб Бурдж Халифа - действительно самое высокое здание в мире - The Insider>. Она, не объясняя, ему рот заткнула на уроке. И из таких мелочей все и складывалось», - рассказывает Анна.

Помимо учителей показания против мальчиков дали и некоторые школьные друзья Никиты. «Когда они в другом классе учились, он со всеми мальчишками дружил. Потом они ушли на дистанционку и собрали новый класс с другими детьми. Он с теми же мальчишками так же и общался. С садика дружили и с Андреем, и со Степаном. Потом я видела новости, где классный руководитель что-то рассказывала плохое, и этот Степан сидел спиной и что-то тоже говорил про Никиту», - вспоминает Анна.

Денис и Никита дружили с самого детства, вместе ходили в детский сад, потом в школу. С Богданом они познакомились уже в старших классах, Анна его почти не знает: «Богдана я не знала. Дениса знала с детского сада - хороший мальчик. Я говорила маме Дениса, что надо как-то вместе держаться, раз уже так получилось, помогать детям. Она вроде сначала шла на контакт, а в последнее время просто трубку не берет. Вторую маму я тоже два раза после этого видела. Сейчас она опять трубку не берет. Я говорю: «Давайте встретимся втроем». Назначили день, этот день настал, а ни одна, ни другая не отвечают».

Мама Дениса ответила на звонок The Insider и обещала дать интервью позже, но впоследствии перестала выходить на связь. Светлану Михайленко лишили права представлять интересы сына, сейчас это делает опека. Это произошло в ноябре, когда Дениса из-под домашнего ареста перевели в СИЗО в связи с тем, что он якобы нарушил запрет на использование интернета, а маму обвинили в том, что она работает и не может следить за ребенком дома. Папа мальчика работает вахтовым методом, сейчас он в отъезде. Анна вспоминает, что он был в Канске, когда их задержали, но на суд его тоже не пустили: «Когда мы с мамой Дениса в последний раз виделись, она была настроена все огласке придать. Потом мы с ней вместе нашли тот репортаж по седьмому каналу, где Богдан рассказывает про Никиту. Мы посмотрели это, и я ей говорю: «Богдан что ли хочет статус свидетеля?», хотя все на одной позиции были. Не знаю, почему они со мной на связь не выходят. Может быть, все-таки убедили и опять пообещали, что ничего не будет. У них уже подписаны признательные показания. Я не знаю, каким образом следствие это выкрутило. Каждый день сижу и гадаю».

Мама Богдана работает в женской колонии в Нижнем Ингаше, недалеко от Канска. Богдан единственный из мальчиков остается под домашним арестом. Его мама не дает интервью и не комментирует ситуацию публично. На запрос The Insider она не ответила. «Наверное, из-за работы она не может особенно выступать, - предполагает Анна. - Но я все равно не могу понять ее политики. Если вину докажут, она по-любому работу потеряет. И если она будет молчать, не думаю, что ей это как-то поможет. Может быть, ее как-то переубедили».

В декабре прошлого года красноярский телеканал показал новостной сюжет о деле канских подростков, где в том числе была видеозапись с заявлением Богдана (мальчик стоит спиной к камере, но Анна Уварова его узнала). Видно, что запись сделана еще летом, судя по всему, во время следственных действий. На записи Богдан говорит, видимо, про Никиту: «Со временем начал нам внушать, что ФСБ, власть - наш главный враг… Мы должны подорвать здание ФСБ, в целях… чтобы отомстить политзаключенным».

«Никита мне говорил часто: «Мама, тебе нравится так жить?». Говорил, что если бы поменялась власть, было бы лучше. Карла Маркса читал, Льва Толстого. Почему-то он говорил, что Лев Толстой тоже анархист. На митинг они ходили. Вычитали на подъезде, что состоится митинг по проблемам ЖКХ. Я говорю: «Вам уже на девчонок надо смотреть, чем вы занимаетесь?». Мне это чуждо все. Я ему объясняла, что надо отучиться и, когда будет образование и голова на плечах, вот тогда можешь политикой заниматься, но не с 14 лет», - вспоминает Анна.

Про ребят, которых задержали вместе с Никитой, Денисом и Богданом, Анна почти ничего не знает. Говорит, что один из них - внук бывшего мэра Канска Надежды Качан. Анна предполагает, что на его бабушку могли надавить в связи с тем, что зимой прошлого года на нее завели уголовное дело о халатности.По версии следствия, чиновница не принимала мер по ликвидации многочисленных свалок с отходами лесопилок, а когда вспыхнувший на них пожар перекинулся на частный жилой сектор, несвоевременно ввела в городе режим ЧС. Огонь уничтожил более полусотни домов, два человека погибли. Качан ушла с должности только через полтора года после происшествия, сейчас ей грозит до семи лет лишения свободы.

По словам Анны, бывшая мэр дала интервью красноярскому телеканалу. На видео у женщины затушевано лицо, ее представили как «бабушку свидетеля», но мама Никиты утверждает, что узнала ее, она в день задержания была в Следственном комитете. «Бабушка одного из участников чата приехала в Следственный комитет. Там впервые увидела эту компанию анархистов-школьников. Говорит, невольно подслушав, как и о чем они общались, волосы встали дыбом», - комментирует ведущий сюжета. «Это были разговоры людей, которые абсолютно понимали, что делают, - говорит «бабушка», - абсолютно готовились к серьезным действиям на территории, по крайней мере, как я поняла, нашего города».

«В Канске три года вели следствие по пожарам, и тут решили, что бывшего мэра все-таки судить будут. Изначально я знала, что ее внук просто свидетель и мы от него не зависели. А тут надавили на бабушку, и она в новостях выступает с обвинениями, рассказывает, что, когда мальчиков задержали, она была в коридоре, говорила: “Я сделала выводы, что они собирались там взорвать что-то в городе...”. Хотя что она могла в коридоре услышать? Это уже провокации какие-то», - говорит Анна.

Второго задержанного Анна не знает, известно, что он совершеннолетний, как и внук Качан. Ранее он рассказал в интервью «МБХ Медиа», что сотрудники ФСБ нашли его перед задержанием и заставили написать в чат мальчикам провокационный текст:

«Ребят, сегодня кто-то в городе расклеил листовки «Народной самообороны», не в курсе кто?». Поначалу никто не ответил. «Ребят, точно никто не знает?» — переспросил Иван. «Ну, мы клеили», — отозвался наконец Денис. Иван написал: «Нот бэд. Сегодня около казначейства видел листовку. Менты чёт снимали». Денис написал: «Страшно. А зачем они могли все снимать».

После этого силовики попросили его назначить мальчикам встречу. На этой встрече их всех и задержали. «Я не очень понимала, почему он с ними подружился, ведь он старше этих детей. Он в их компанию попал, а не они в его. Для меня это странновато было», - удивляется Анна.

Анна не видела сына со дня ареста: «На судах только виделись. Из-за коронавируса якобы. Перед Новым годом я все-таки добилась, чтобы разрешили звонки. С тех пор он уже три раза звонил. И то, только три заявления подписали и надо идти опять просить. Настроение вроде нормальное у него. Лишь бы не трогали и не давили».

Из письма Никиты маме:

«Учитывая отношения большинства судов к делам такой категории под определенным оперативным сопровождением, быть уверенным, что состоится оправдательный приговор, не приходится. По российским законам несовершеннолетний не может получить больше десяти лет лишения свободы, если санкция статьи выше десяти лет. Будет ли приговор максимальным? С такими обвинениями, особенно с теми, что появились в ноябре <ст. 205.4 УК РФ - The Insider>, не исключено», - говорит адвокат Никиты Владимир Васин. По его словам, к Никите в СИЗО несколько раз приходил сотрудник ФСБ «и подробно объяснял, что будет большой срок в случае непризнания, и срок будет меньше, если признается».

Из письма Никиты маме:

<Имена знакомых Никиты в письме изменены - The Insider>

На вопрос о том, как сотрудники ФСБ попадают в СИЗО, защитник объясняет, что у этой категории сотрудников «есть свои постоянные пропуска и даже свои ключи для передвижения в подобных учреждениях». «Я думаю, если помнить, откуда пришел последний директор ФСИН России, проблем со входом у сотрудников УФСБ в учреждения ФСИН быть не должно», - отмечает он. «Это часть работы многих сотрудников, а именно: объяснять, манипулировать психологией признания, предлагать, обещать, давать гарантии и работать на слабостях и страхах. И кто-то, нужно признать, делает эту работу превосходно», - говорит адвокат.

По словам Васина, на гласность суда в этом деле рассчитывать не приходится: «Гласность - великая вещь и очень сильно помогает, когда зал полон, но по делам этой категории я не помню, чтоб судьи оставляли их открытыми. Мой прогноз – закроют процесс из-за возраста обвиняемых, плюс режим пандемии не даст слушателям быть в зале. Ну или впустят только государственные СМИ и суд станет показательным на какой-то момент». Кроме того, в ближайшие дни с адвоката возьмут подписку о неразглашении и он не сможет комментировать дело до конца суда.