«Инвесторы хотели развивать молокозавод «как все». Меня это не устроило» - «Новости России»
«Я надеялся сделать предприятие рентабельным, но при этом производить качественный продукт без современных ухищрений». Олег Бергер — о том, почему передумал продавать Уктусский молокозавод.
В конце июня был выставлен на продажу Уктусский молочный завод, который выпускает йогурты «Варечка», «Неженка» и «Уктусский». Собственник и руководитель предприятия Олег Бергер тогда объяснял СМИ: чтобы справиться с вызовами рынка, заводу требуются «новая кровь и новые вливания». Как уже писал , на «Авито» появилось сразу два объявления: молокозавод был выставлен на продажу за 30 млн руб., сельхозпредприятие, которое обеспечивает его молоком, — за 34 млн руб. Но спустя два месяца поиски были прекращены. О своем решении Олег Бергер рассказал .
Много ли было желающих приобрести молокозавод и почему ни с кем из них не удалось договориться?
Как вы знаете, есть разные типы инвесторов. Первые вкладывают деньги в акции или в какие-то активы и ждут, когда это принесет им пассивный доход. Вторые вкладывают деньги для того, чтобы создавать что-то новое, развивать дело. К сожалению, среди покупателей было много «местечковых инвесторов». Раньше они инвестировали в недвижимость и это приносило им определенный доход. Сейчас этот источник сократился и они ищут новые. Но при этом заниматься какой-либо организацией процесса такие люди не готовы — им нужен действующий отлаженный механизм по добыче денег. Это первый тип потенциальных покупателей, которые ко мне обращались.
Второй тип потенциальных покупателей еще более обидный для меня: это люди, которые готовы заниматься развитием предприятия, но предлагают делать это точно так же, как все. Объясню, почему меня это не устраивает.
Когда я принял решение о продаже молокозавода, я надеялся сделать его рентабельным, но при этом продолжать производить качественный продукт без современных ухищрений. Может быть, требовалась реструктуризация производства, перестройка каких-то процессов. Но никак не удешевление продукции и баснословные траты на рекламу, которая будет доказывать, что продукт при этом остался натуральным.
Когда я выставлял предприятие на продажу, я понимал, что нужно что-то изменить и сам я вряд ли это сделаю. Но, видимо, я сильно ошибся в оценке текущей ситуации и потребителей. Поэтому решил, что сколько-то еще поработаю — может, месяц, может, год, может, дольше. Сейчас продолжать поиски бесполезно.
Работа молокозавода как-то поменялась на фоне этой ситуации?
— Нет. Мы продолжаем работать в штатном режиме, делать качественную продукцию. В коллективе сейчас около 20 человек, мы никого не сокращали. Конечно, сотрудники знали о моем решении по продаже предприятия, переживали по этому поводу.
Горожане отмечают, что вашей продукции стало меньше в торговых сетях. Почему?
— Зачастую она невыгодна торговым сетям, потому что мы не соглашаемся на разные ухищрения. Но в поставках мы практически никому из сетевиков не отказали. Если хотите получить нашу продукцию — настойчиво требуйте в магазине, и она появится. Действительно, наша продукция стала появляться на полках магазинов реже, но только потому, что на рынке есть другая — более выгодная для ритейлеров.
Весной, когда торговые сети стали сдерживать цены на продукты, многим производителям пришлось экономить: кто-то отказывался от привычной упаковки, кто-то сокращал ассортимент. Как под ситуацию подстраивались вы?
— Как обычно — не экономили ни на чем, кроме собственной рентабельности. Она за последнее время существенно снизилась. И причина здесь не в политике.
Как вы знаете, введена маркировка продукции «Честный знак». Гарантирует эта маркировка ровным счетом только то, что продукцию произвело именно то предприятие, которое указано на этикетке. А стоимость, которую приходится платить за каждый «знак», совершенно несопоставима с эффектом. Зато радует бенефициаров всей этой кампании.
Кроме того, внедрение это было сделано настолько бездумно, что предприятия понесли огромные затраты, которые ощущаются до сих пор. В итоге всем пришлось переложить эти затраты на конечного потребителя, который и не заметил, что произошло, либо списал рост цен на политические последствия. Народ молчит. А структуры, которые вводили эту маркировку, заработали с лихвой.
Не могу сказать, что сейчас это основная сложность, с которой мы сталкиваемся. Проблема моего предприятия — в том, что я пытаюсь делать продукцию так, как делал всегда, а рынок этого не дает. У других молокозаводов — свои проблемы, о них мне судить сложно.
Что должно измениться на рынке, чтобы вам стало легче работать?
— Для этого должен измениться тот, кому сейчас продают суррогат за большие деньги и для кого внедряют различные маркировки. Я говорю о конечном потребителе. Он должен быть вдумчивым, критичным. Если в рекламе кричат, что продукт натуральный, и соответственно тратят на эту рекламу очень большие деньги, то я бы задумался, а зачем они это делают? Потребитель не должен позволять забивать себе вкусовые ощущения обилием добавок. С критичного потребителя лишних денег не стрясешь.
Помимо молокозавода вы выставляли на продажу ферму, которая обеспечивает его молоком. Последнее время на «Авито» появляется большое количество объявлений о продаже сельхозпредприятий. С чем вы связываете эту тенденцию?
— Я думаю, причина продажи у каждого своя. Но если судить в целом, могу отметить, что эта деятельность требует больших усилий. Ей не смогут заниматься диванные инвесторы. Хороших кадров в этой отрасли сейчас мало — причем, и специалистов, и управленческих кадров. Поколения меняются, те, кто раньше развивал сельхозпредприятия, стареют. А среди молодежи желающих работать в сельском хозяйстве не так много. И это, увы, общемировая тенденция.
Читайте также на : Ферма по цене небольшой квартиры в Академическом. «Долину коз» выставили на продажу